у меня дрожит безтебетность.
я монах. позабывший молитвы.
освещаю тебя огнем господнем
отпусти.
я монах. позабывший молитвы.
освещаю тебя огнем господнем
отпусти.
Срочно и необходимо написать тебе: я люблю.
срочно и необходимо высказать: все в прошлом.
я хочу.чтобы ты запомнил во мне лишь слезы
мы спокойно расстались.
срочно и важно.
15.09.2012.
срочно и необходимо высказать: все в прошлом.
я хочу.чтобы ты запомнил во мне лишь слезы
мы спокойно расстались.
срочно и важно.
15.09.2012.
среда, 12 сентября 2012
мы всегда стоим перед выбором.
навсегда?
что бы мне сказал ты
навсегда?
что бы мне сказал ты
я думаю о тебе ежесекундно. наслаждаясь каждой мыслью о твоих волосах и слегка приоткрытом сердце. Я впитываю каждый мимолетный запах твоего дыхания. Я думаю о тебе ежесекундно.боюсь.что отнимут и это.
Было очень страшно.
и плакалось и рвалось!
мы хотели любить а не умирать.
у меня кружился по комнате ремарк со всеми невернувшимися
а его брили наголо и примеряли форму.
что с нами станется?
станция осень 365+...до нас.
и плакалось и рвалось!
мы хотели любить а не умирать.
у меня кружился по комнате ремарк со всеми невернувшимися
а его брили наголо и примеряли форму.
что с нами станется?
станция осень 365+...до нас.
среда, 22 августа 2012
я бы тебя любила.но тебя и любить-то нельзя.
что же мне делать
что же мне делать
что же мне делать?
что же мне делать
что же мне делать
что же мне делать?
суббота, 11 августа 2012
я бы выпила тебя за бокалом шампанского. где-то на окраине города. в дорогом ресторане.
напротив бы сидела женщина с каким-нибудь вызывающе-русским именем Наташа
смотрела бы мне в рот и молилась
я бы предложила ей яд или апельсиновый сок. но она бы упрямо выбирала мою отрубленную руку с твоим именем
и дико раскрывала глаза. как домашняя кошка. хлопала ресницами и упрямо отодвигала бы меня на задний план
но въевшись в мою суть. разве можно тебя забрать?
напротив бы сидела женщина с каким-нибудь вызывающе-русским именем Наташа
смотрела бы мне в рот и молилась
я бы предложила ей яд или апельсиновый сок. но она бы упрямо выбирала мою отрубленную руку с твоим именем
и дико раскрывала глаза. как домашняя кошка. хлопала ресницами и упрямо отодвигала бы меня на задний план
но въевшись в мою суть. разве можно тебя забрать?
когда я думаю о тебе. все муравьи мира бегут мне под кожу
Сегодня уже горло говорит августовскими нотами, рассыпается под ногами предстоящими листьями. А я так ни разу не сказала тебе, что изнутри бульдоги с черными пастями выгрызают все органы, чтобы освободить место для тебя. Входишь – светлый, запах детства и территорий неизведанных. Пропасть между нашими веками. Сколько ложек сахара в твоих руках? И если ты сможешь зажечь этот город, то пусть я буду первой. Наши маяки расставлены по периметру вечности, выгравированы в словах, жестах, уступках. Твое нахальное А! и поворот головы с двумя складками под сердцем. Разве можно не целовать тебя в рот, неуклюже, нелепо и так по-взрослому? Разве можно останавливаться на полпути, выкидывать все наши пленки и объятия, мелочи…из которых сложился ты. Такой громоздкий и сильный. Мой Маяковский, мой Петр 1. И все не то и все не те. Просто укутываешься в свитер из твоего тела. Что может быть теплее шарфа твоих рук? Мой благословенный мальчик, если Бог хотел подарить мне утешение, то он отдал тебя. Уже единица соединяется с нулем, а я до сих пор не рассказала тебе, что после такого вдохновенного, вырывающегося наступает внутренняя смерть с гниением, что есть много тяжелого изуродованного, что ты совершенно нереальный, что ты … Я бы дала тебе имя ангела, но твое светлее, бесцветней. Ты дрожишь во мне перманентным чувством абстиненции. Я рисую тебя закрытыми глазами по вакуумным снам. Ты подушка безопасности, якорь, последняя пристань, вечная юность и мой самый человек. Я подписываю тобой документы, регистрируя то вечное, что поселилось внутрителесно.
взобралась до самой сути воздуха.
разобрала дыхание на кислород
вбила твое имя молекулами
так
любить
нельзя.
разобрала дыхание на кислород
вбила твое имя молекулами
так
любить
нельзя.
четверг, 21 июня 2012
мы здесь рождаемся и здесь умираем.
о какой свободе выбора ты шепчешь мне ежевечерне в приоткрытые окна моих зрачков?
о какой свободе выбора ты шепчешь мне ежевечерне в приоткрытые окна моих зрачков?
суббота, 16 июня 2012
когда его читала так плакала: так плакала.
а что плакать.он и так всегда со мной.
и поввесила его на язык
тем он и кончил
(Диана и Маяковский)
а что плакать.он и так всегда со мной.
и поввесила его на язык
тем он и кончил
(Диана и Маяковский)
она собирала брошенные ключи с целью похитить драгоценности из животов
а на самом деле - просто искала дом.
а на самом деле - просто искала дом.
пустота как дополнение к всемирной любви.
когда монотонно в воздушных мешках - меня нет.
нас нет.
и где-то бродят мои боги.
врезаются динозавры в оконные стекла.
расчесывают волосы ковры деверевянными гребнями.
кусают русалки бедра утопленников
ютятся журавли на пальцах
уходят на покой слова
заходит снег на чай и тает кипяченой водой.
вне меня
вне меня
вне меня
пожалуйста.хватит?
когда монотонно в воздушных мешках - меня нет.
нас нет.
и где-то бродят мои боги.
врезаются динозавры в оконные стекла.
расчесывают волосы ковры деверевянными гребнями.
кусают русалки бедра утопленников
ютятся журавли на пальцах
уходят на покой слова
заходит снег на чай и тает кипяченой водой.
вне меня
вне меня
вне меня
пожалуйста.хватит?
Дар = рабство.
ты обязательно должен быть наказан.
разрежь себе руку. за букву по линейке на предплечье:бедре
или дыхание в воду.до последних капель в легкие.
ты обязательно должен быть наказан.
никто не выживает.никто
какой ценой ты платишь за желания?
дар=рабство
ты обязательно должен быть наказан.
разрежь себе руку. за букву по линейке на предплечье:бедре
или дыхание в воду.до последних капель в легкие.
ты обязательно должен быть наказан.
никто не выживает.никто
какой ценой ты платишь за желания?
дар=рабство
суббота, 09 июня 2012
Сегодня шестнадцатое. Сегодня мое шестнадцатое календарное. Очередное письмо в никуда, как часть мозаики, лишнее напоминание я еще верю, я еще жду. Кого? Твой нос похож на океанскую волну и серфингиста. Я слышу запахи воображения и мыслей. Давай ты больше не будешь кричать. Сегодня минус десять. Мои цельсионные. Давай ты не будешь кричать.
четверг, 03 мая 2012
Письмо о шести рук
Я пишу тебе за неделю уже 16 письмо и ни одно еще не опубликовала на бумаге.
Прости меня за неуемный танец колен, вероятно, они чувствует твое приближение и от этого им горько и совершенно не по себе. Мое тело говорит на санскрите, я покупаю переводчиков с длинными выражениями и пустым смыслом, но оно продолжает не понимать меня.
Прости меня за мои слова, с каждым выуженным из этого дикого разреза рта, расстояние до тебя становится все больше и счет идет уже на время. Возможно, ты отчаялся считать дни и с тотально прозаическим поворотом головы ставишь чайник левой рукой, предварительно воспламеняя серу и древесину. Электрические воды рек тебя не должны вдохновлять, иначе ты не мое воображение, а существующий объект. Было бы крайне нелепо им быть.
Прости меня за поглаживание локтей тремя пальцами и съедением собственных губ, их стоило бы сохранить для твоих зубов или лба, но законы диктует не разум, а инерции. Скажи мне, что ты не умеешь плясать, иначе я запрусь в комнате и начну юморить – это будет пошло и грубо, тебе придется оставить мое убежище для всех.
Прости меня за то, что я впускаю в себя весь мир и выталкиваю вместе с кусками кожи. Мне бы следовало любить лишь тебя, но пока наше существование столь далеко. Просто прости. У тебя должны быть невероятно сильные руки. Не себя потопить, так пол вселенной убаюкать. Я расскажу тебе про белых мулов и заблудившийся речной камень, если тебе станет страшно, произнеси мое имя. Всеми метафизическими реками я обнимаю тебя и укутываю в свой голос.
Прости меня, но стареть и впрямь страшно, ты должен был понять. Уже 19, а на кровати кроме подушки и картонных звезд лишь воспоминания о тебе и растекшаяся хна рыжим синяком где-то между запястьем и блуждающей веной. Я пыталась собрать из них букет и отправить тебе в бутылке с морем и чайками. Мама просила остаться еще.
Прости меня за все раны, нанесенные глупым и неразумным, кроющемся под личиной мудрого и взрослого. Ты должен смотреть так, чтобы нож не разрезал покапельно руки и не проклинал меня за дары бога. Бога ли? Мне больно делать больно. С тобой должно хотеться в самолет и на пик воздуха, чтобы вниз, как в омут, через всю турбулентность моих бронхов, затерявшихся где-то между сердцем и 37 градусами животного обладания ничем.
Я пишу тебе за неделю уже 16 письмо и ни одно еще не опубликовала на бумаге.
Прости меня за неуемный танец колен, вероятно, они чувствует твое приближение и от этого им горько и совершенно не по себе. Мое тело говорит на санскрите, я покупаю переводчиков с длинными выражениями и пустым смыслом, но оно продолжает не понимать меня.
Прости меня за мои слова, с каждым выуженным из этого дикого разреза рта, расстояние до тебя становится все больше и счет идет уже на время. Возможно, ты отчаялся считать дни и с тотально прозаическим поворотом головы ставишь чайник левой рукой, предварительно воспламеняя серу и древесину. Электрические воды рек тебя не должны вдохновлять, иначе ты не мое воображение, а существующий объект. Было бы крайне нелепо им быть.
Прости меня за поглаживание локтей тремя пальцами и съедением собственных губ, их стоило бы сохранить для твоих зубов или лба, но законы диктует не разум, а инерции. Скажи мне, что ты не умеешь плясать, иначе я запрусь в комнате и начну юморить – это будет пошло и грубо, тебе придется оставить мое убежище для всех.
Прости меня за то, что я впускаю в себя весь мир и выталкиваю вместе с кусками кожи. Мне бы следовало любить лишь тебя, но пока наше существование столь далеко. Просто прости. У тебя должны быть невероятно сильные руки. Не себя потопить, так пол вселенной убаюкать. Я расскажу тебе про белых мулов и заблудившийся речной камень, если тебе станет страшно, произнеси мое имя. Всеми метафизическими реками я обнимаю тебя и укутываю в свой голос.
Прости меня, но стареть и впрямь страшно, ты должен был понять. Уже 19, а на кровати кроме подушки и картонных звезд лишь воспоминания о тебе и растекшаяся хна рыжим синяком где-то между запястьем и блуждающей веной. Я пыталась собрать из них букет и отправить тебе в бутылке с морем и чайками. Мама просила остаться еще.
Прости меня за все раны, нанесенные глупым и неразумным, кроющемся под личиной мудрого и взрослого. Ты должен смотреть так, чтобы нож не разрезал покапельно руки и не проклинал меня за дары бога. Бога ли? Мне больно делать больно. С тобой должно хотеться в самолет и на пик воздуха, чтобы вниз, как в омут, через всю турбулентность моих бронхов, затерявшихся где-то между сердцем и 37 градусами животного обладания ничем.
четверг, 19 апреля 2012
три степени актуализации:
1.там где тебя нет.
2.там где меня нет.
3.не существует
1.там где тебя нет.
2.там где меня нет.
3.не существует
понедельник, 16 апреля 2012
У меня в организме поселился огромный шар. Таблетка-капсула. Последняя взлетная полоса. Там, где заканчиваются органы и начинается «чувствовать». И лихорадочно бьются мысли о створки сосудов. Рвутся на волю через прорези на теле. Я пишу тебе свое первое письмо. Из 32 букв, выбирая не больше 15 и складывая твое имя. Д. М. Р. С. А. как зовут тебя бесплотное существо? Ты должен поклясться мне в безумной, остервенелой верности, чтобы я смогла записать все твои бессмысленные слова на бумагу и по ночам молится ими, взывая к святому пантеону, продолжая мерно ожидать, когда же дойдет до тебя мое всеобъемлющее и издерганное. А ты смотри вот так уничтожающе и представляй совершенно маленькие руки и каштановые волосы. Пусть тебя не смущает крошка-сумасшествие в таком большом теле. Я раздам тебе свой голос, по нотам перебирающийся в твои сверх усмешки, вводившие вечно в ступор любого прохожего мимо, не говоря уже обо мне. Когда мы действительно имели место видеться. Я могу рассказывать тебе про мужчин, зеленые шапки, кротов без век и этимологию лета, если ты когда-нибудь меня любил…пусть это будет безболезненно. Де жа вю.